Шри
Ауробиндо Гхош
Это
переживание принесло невыразимый покой
изумительную тишину, необъятность освобождения.
изумительную тишину, необъятность освобождения.
Я был выброшен в такое состояние над мыслью и без мысли,
которое не было запятнано никакими ментальными или витальными движениями; не
было ни эго, ни реального мира -- лишь глядя сквозь неподвижные чувства, нечто
ощущало или связывало со своим абсолютным безмолвием мир пустых образов,
материализованные тени, лишенные подлинной субстанции. Не было ни Единого, ни
даже множественности -- лишь абсолютное То, лишенное признаков,
безотносительное, сущее, неописуемое, немыслимое, абсолютное и все же в высшей
степени реальное и единственно реальное.
Это не было ни ментальной реализацией, ни мимолетным
озарением, блеснувшим где-то вверху -- это не было абстракцией -- это была
позитивная, единственно позитивная реальность, которая хотя и не будучи
пространственным физическим миром, наполняла собой, занимала или, скорее,
наводняла и затопляла эту видимость физического мира, не оставляя никакого
места или пространства для иной реальности, кроме самой себя и не позволяя
ничему, кроме себя, казаться реальным, позитивным или субстациональным. ... Оно
(это переживание) принесло невыразимый Покой, изумительную тишину, необъятность
освобождения и свободу.
Я жил в этой Нирване дни и ночи, прежде чем она
позволила войти в себя чему-то другому или вообще позволила себе как-то
измениться... в конце концов она стала растворяться в превосходящем ее
Сверхсознании, что находится выше. ... Видение [the aspect] иллюзорного мира
уступило место видению, в котором иллюзия была лишь незначительным
поверхностным феноменом, по ту сторону которого находилась бесконечная [immense]
Божественная Реальность, над которым -- высшая [supreme] Божественная
Реальность, и она же -- высоконапряженная [intense] Божественная Реальность --
виделась в сердце всего, что прежде казалось лишь кинематографическими образами
или тенями. И это не было возвращением в тюрьму чувств, умалением высшего
переживания или падением из него, это пришло, скорее, как постоянное возвышение
и расширение Истины. ... Нирвана в моем освобожденном сознании превратилась в
начало моей реализации, она стала первым шагом к полноте постижения [towards to
complete thing], а вовсе не единственно возможным истинным достижением или,
более того, - кульминационным завершением.
Комментариев нет:
Отправить комментарий